Газета «Газета». Вода в обмен на нефть и уголь.

Центральная Азия ищет выходы из энергетического кризиса.

На фоне растущих цен на энергоносители гидроэнергетика становится наиболее рентабельным способом получения электричества. В модернизацию и постройку новых ГЭС до 2011 года в России вложат 1,1 трлн рублей. А до 2020 года мощность российских ГЭС (сейчас — 25 ГВт) вырастет на 43%. Свой опыт Россия будет применять и на пространстве СНГ, которое тоже находится в состоянии энергокризиса.

Особенно актуальна эта проблема для республик Центральной Азии. К примеру, жители Таджикистана несколько зим подряд получают электроэнергию по шесть часов в сутки. Дефицит мощностей в республике в зимние месяцы достигает 4 тысяч МВт. Проблему можно решить за счет строительства ГЭС на горных реках региона. Этот процесс уже начался. К примеру, в январе РАО «ЕЭС России» ввело в эксплуатацию первый блок (167,5 МВт) Сангтудинской ГЭС на реке Вахш в Таджикистане. Вывод станции на полную мощность (670 МВт) планируется в начале 2009 года.

Всего же, по подсчетам Евразийского банка развития (ЕАБР), возобновляемый гидроэнергопотенциал рек Центральной Азии оценивается в 460 млрд кВт. ч в год. Для сравнения, это почти половина годового электропотребления в России и на порядок больше совокупного электропотребления Таджикистана и Киргизии, где сконцентрирован основной объем гидропотенциала.

Тем не менее реализовать его не так просто. Вся гидросистема региона распределена между несколькими государствами таким образом, что вопросы строительства ГЭС в верховьях рек должны согласовываться со странами, владеющими сельхозугодьями в низовьях. Для согласования интересов всех стран в 2006 году в рамках ЕврАзЭС была создана группа высокого уровня. По мнению начальника отдела технического содействия ЕАБР Александра Мироненкова, компромисс может быть найден, если ГЭС в верховьях рек будут сбрасывать воду летом в обмен на поставки газа и угля зимой из низовий. Это выгодно обеим сторонам, потому что слишком большой сброс воды зимой для покрытия энергодефицита может привести к сильному паводку.

Тем не менее подобного соглашения между странами до сих пор нет, хотя ситуация ухудшается с каждым годом. Эксперты ЕАБР считают, что можно предвидеть усиление конкуренции за воду в Центральной Азии и обострение межгосударственных отношений по водному фактору.

Проблема усложняется еще и тем, что ледники, которые питают большинство рек Центральной Азии, за последние 20 лет сократились в объеме на 25—30%. Это уже отразилось на водности основных рек региона — Амударьи и Сырдарьи, водность которых только за последний год сократилась на 10%. Это, в свою очередь, влечет за собой дальнейшее обмеление Аральского моря. Уровень воды в нем, по сравнению с 1960 годом, упал более чем на треть, а соленость достигла 6 г на 1 литр воды, что превращает Аральское море в мертвое.

Как ни странно, на фоне этих проблем большой плюс получил Казахстан. Аральский регион является вторым в республике по объему запасов и геологическим перспективам после Каспийской впадины. Арал выгодно отличается от Каспия. Если для осуществления нефтяных работ на Каспийском море необходимы дорогостоящие полупогружные и самоподъемные буровые установки, а нефтяникам препятствуют штормы и ледовая обстановка, то на Арале этих проблем нет: море высыхает, и толща воды составляет всего несколько метров, что исключает и необходимость использования дорогостоящей техники, и опасность капризов стихии.

ЕВГЕНИЙ БЕЛЯКОВ